********************************Н. Р. Ск., П, 28; IV, 41, 47. 

*********************************Черты литов. нар., 76-77; Семеньск., 26. 

**********************************Сб. Валявца, 77-78; Ск. норв., II, 7. 

*********************************** H.Р. Ск., II, 19. 

************************************ Ibid., VIII,стр. 408. 

************************************* Ibid., VII, 3,6;Нар. Ск. Бронницына, 70-71: богатырский конь даже сообщает свою силу доброму молодцу, ударяя его заднею ногою. 

**************************************Песнь XIX. 

***************************************Об истор. нар. песнях сербов, Соколова, 30; Ж. М. H. П. 1840, XI, 91; Срп. н. пjecмe, II, № 74. 

****************************************Н. Р. Ск., VII, 3,10,12; VIII, 2; Приб. к Изв. Ак. Н., III, 277, IV, 366; Нар. сл. раз., 108-116; Пов. и пред., 127-9,182; Рыбник., 1,132, II, 27; Сб. Валявца, 122; Об истор. зн. нар. поэз., 137. 

Вместе с воплощением естественных явлений природы в человеческие образы, мифические кони отдаются в услуги стихийных богов, которые мчатся на них по воздушным пространствам верхом или в колесницах. Поэтическое представление осложняется, и быстронесущаяся туча, названная первоначально небесным конем, (320) впоследствии принимается за колесницу, запряженную небесными лошадьми, на которой восседает грозное божество*. По белорусскому преданию, духи, подвластные Перуну, носятся по полям илесам на ретивых конях с быстротою стрелы, а в образе хищных птиц производят ветры и бурю**; сам же Перун разъезжает по небу в огненной колеснице и бросает с огненного лука стрелы-молнии: атрибуты эти в позднейшую эпоху были перенесены на Илью-пророка. То же самое рассказывают литовцы о своем Перкуне***; сверх того песни их упоминают о божьих конях, на которых ездят божие сыны: 

______________ 

*Эта метафора встречается и в псалмах Давида; в немецком переводе читаем: "du (Gott) fahrst auf den Wolken, wic aufeinem Wagen, und gehest auf den Fittigcn des Windes" (nc. 103). 

**Приб. к Ж. М. Н. П. 1841, 87-88. 

*** Ibid., 17-18;Рус. прост, праздн., 1,95. 

Kur paliku dccwa sirgi? 

Deewa dehlijabdija. 

Kur aisjahje deewa dehli? 

Saules mejtos raudsitces*. 

______________ 

*Перевод: Куда девались божие кони? Божие сыны на них поехали. Куда поехали божие сыны? Искать дочерей солнца. - Вест. Р. Г. 0.1857, IV, 248; Черты литов. нар., 130. 

"Прекрасноблещущий" Индра также представлялся с громовыми стрелами и на колеснице, запряженной гнедыми, объятыми пламенем конями; на таких же лошадях являлся и богАгни; Ветрам (Марутам) гимны Ригведы дают колесницу, запряженную антилопами под красно-огненным ярмом, и самих их уподобляют то птицам, то крылатым коням*. Все главные боги и богини греков, германцев и других родственных народов имели своих коней и свои возки**; по свидетельству Илиады, боги ездили между небом и землею на бессмертных лошадях, вкушающих амброзию. К этой бессмертной породе принадлежали Ахиллесовы кони Ксанф и Балий, рожденные Зефиром от гарпии Подагры и подаренные Посейдоном Пелею; они дышали пламенем и на бегу опережали самые ветры. Суровый Борей, в образе черногривого жеребца, посещал кобылиц Эрихтония, которые породили от него двенадцать быстроногих коней: 

______________ 

* Orient und Occid.,год 1-й, 1,18, 23-24; HI, 390; год 2-й, II, 251. 

** D. Myth., 304-5. 

Бурные, если они по полям хлебородным скакали 

Выше земли, сверх колосьев носилися, стебли не смявши; 

Если ж скакали они по хребтам беспредельного моря 

Выше воды, сверх валов рассыпавшихся, быстро летали. 

О поезде Зевса так рассказывает Гомер: 

впряг (он) в колесницу коней медноногих, 

Бурно летающих, гривы волнующих вкруг золотые; 

Золотом сам он оделся, в руку художеством дивный 

Бич захватил золотой и на блещущей стал колеснице; 

Коней погнал, и, послушные, быстро они полетели, 

Между землею паря и звездами усеянным небом*. 

______________ 

*Илиада, VIII, 41-46; XVI, 148-151; XX, 226-9. 

Скандинавские предания дают богам (асам) славных коней, на которых спуска(321)ются они с неба на землю через воздушный мост-радугу. У Одина лучший из всех коней Слейпнир - о восьми ногах: такое удвоенное число ног указывает на необыкновенную скорость его бега; Один ездил на нем по водам и воздуху, самое происхождение Слейпнира чудесно: он рожден богом грозового пламени Локи, превратившимся в кобылицу. На подобном же восьминогом коне разъезжал вольный царь Огненный Щит Пламенное Копье, о котором повествует русская сказка о Еруслане*. Вуотан (=Водан, Один) имел колесницу; в сагах о дикой охоте он является на белом или черном коне, т. е. несется на белоснежном облаке или в мрачной туче**. У Фрейра был конь Freyfaxi***; лошади других асов и великанов носили имена, указывающие на их чудесные свойства: Gullfaxi (золотогривый), Gulltoppr (золото-хвостый), Sitfrintoppr (серебрянохвостый), Gyllir и Gler (золотой, блестящий). Эдда упоминает о коне, который мог невредимо пробегать сквозь клокочущее пламя****. В мифологиях греческой, скандинавской и немецкой гром объясняется поездом по небу колесницы Зевса, Тора или Донара (Donnerwagen), как у нас простой народ считает громовые удары за стук, производимый колесницею Ильи-пророка: шведск. aska - гром, гроза, asaka - поезд, колесница бога от as - deus, divus и aka - vehere; др.-нем. reidh означает не только повозку, но и гром (reidharslag - donnerschlag); сравни раскаты грома и раскат колеса. Шведы доныне, когда услышат гром, говорят: "добрый отец (старик или дед) едет!"***** Певец грозовых песен, Вейнемейненвыковал себе коня, легкого как соломинка; когда конь мчался по морю - он не касался воды копытами******. Подобно языческим богам и богиням, сказочные герои и героини переносятся в отдаленные страны не только на богатырских конях, но и в летучих колесницах, которые так же мгновенно появляются, как и исчезают, и в повозках-невидимках. Такие колесницы и повозки совершенно тождественны с ковром-самолетом и плащом-невидимкою*******: это различные метафоры облака. 

______________ 

*Н. Р. Ск., II, стр. 402. 

** Der heut. Volksglaube, 31. 

*** D. Myth., 194. 

**** Ibid., 137-140,214, 621-3;Симрок, 28, 251,260-270, 29,5. 

***** D. Myth., 151-2,168,305. 

******Эман, 2. 

*******Н. Р. Ск., V, 41; VI, 29, a; Wcstsl. March., 60-61; Вольф, 89. 

В ту эпоху, когда коренной смысл древних представлений затерялся для народного сознания, язычники стали посвящать своим богам коней обыкновенных, действительных,которые таким образом как бы заступают место коней мифических. По известиям Гельмольда и Саксона-грамматика, при арконском храме содержался в большой холе и почете белый конь, посвященный Световиту, а возле истукана этого бога висели седло и удила. Ездить на Световитовом коне было строго воспрещено, вырвать хоть один волосок из его хвоста или гривы признавалось за великое нечестие; только жрец мог выводить и кормить его. Народ верил, что Световит садился ночью на своего коня, выезжал против врагов славянского племени и поражал их полчища; так воинственный бог, вместо небесного коня, стал пользоваться простым, рожденным на земле. Сходно с этим, домовой (=Агни), по русскому поверью, разъезжает по ночам на хозяйских лошадях. Лошадь, у которой хвост и грива рассыпаются мелкими кудрями, а шерсть лоснится, почитается любимицею домового. Нет сомнения, что народные приметы о лошадиных мастях стоят в связи с мифическими представлениями глубочайшей древности. Белая масть признава(322)лась германцами за самую благородную и счастливую; на Руси в свадебный поезд, когда прилагаются особенные заботы для охраны молодой четы от зловредного влияния нечистой силы, выбирают лошадей светлых мастей, а вороных и сходных с вороною мастью оставляют дома*. И другие славянские идолы имели при себе священных коней, присмотр за которыми вверялся жрецам; такие кони были в Штетине (вороной) и в Ретре. Общее убеждение приписывало им вещую силу, и потому в важных случаях общественной жизни религиозные обряды гадания совершались при их посредстве. В Ретре для этого водили священного коня чрез вбитые в землю острия двух копий, перекинутых одно на другое. В Арконе втыкали в землю перед храмом три ряда копий, связанных попарно накрест; ряды эти ставились в равном один от другого расстоянии. Совершив моление, жрецы вели Световитова коня за узду из ворот храма к коням, и когда конь переступал через них прежде правою, а потом левою ногою - это сулило успех воинского предприятия; если же конь переступал прежде левою ногою - то предвещал неудачу. Штетинцы клали наземь девять копий на локоть одно от другого; жрец, оседлавши коня, вел его за узду через копья три раза взад и вперед: если конь проходил не спотыкаясь и не задевая за копья - это служило предвестием успеха, и наоборот. Следы такого гаданья уцелели до сих пор. Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю - знак, что муж будет сердитый, злой, и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, муж будет добрый и житье счастливое**. Копья - символ молний, и ступание через них указывает на воспоминание о Перуновом коне, несущемся среди грозового пламени. В Томской губ. переступать через оглоблю считается за грех***. "Споткнуться, зацепиться" значит: встретить задержку, быть останов-лену каким-либо препятствием****. Споткнется ли сам человек или конь его- все равно это предвещает беду и неудачу. В одной песне мать, провожая сына, просит его скорее воротиться под родной кров; а сын отвечает: 

______________ 

*Ворон. Г. В. 1850,16; О.З.1843,1,20 (крестьян, свадьба в Нижегор. губ.); D. Myth., 623-9. 

**Срезнев., 82-83; Сахаров., I, 67; Рус. прост, праздн., II, 43, 49; Москв. 1848, II, 130. 

***Этн. Сб., VI, 139. 

**** D. Myth., 1076. 

Ой, рад бы я, матусенько, скореише вернуться, 

Да вже щось мой вороненький в воротах зпоткнувся! 

Но потом, утешая родичей, он говорит: 

Ой, не плачьте, не журитесь, в туту не вдавайтесь: 

Заграв мой конь вороненький, назад сподевайтесь*. 

______________ 

*Украин. нар. песни Максимовича, 140; см. выше о сербском Шараце, стр. 318. 

Та же примета была у римлян (Тит Ливии). В наших деревнях гадают еще так: завязав глаза лошади или надвинув ей на голову мешок, девушка садится на нее и примечает, в какую сторону она пойдет со двора - в той стороне и замужем быть; если же лошадь повернет внутрь двора - то оставаться дома, быть без жениха. Или: выходя на крыльцо, девушка изо всей силы бросает в ворота дугу; если дуга упадет обоими концами или хоть одним в ворота - это предвещает близкое замужество; если же ударится в них ребром - то до свадьбы далеко (сравни выше. стр. 21)*. В то (323) время как жених приезжает смотреть невесту, подруги ее бегут на двор и ударяют женихову лошадь: если она вздрогнет, то сватовство пойдет на лад (Переяслав. уезда). Кони, посвященные богам, были и у других народов; они паслись в нарочно отведенных рощах, под непосредственным надзоромжрецов. По свидетельству Тацита, у германцев особенно чтились белые кони, которых содержали на общественном иждивении в заповедных лесах и никогда не употребляли на обыкновенные работы; при совершении религиозных церемоний их запрягали в священную колесницу, и обрядовый поезд двигался в сопровождении князя, жреца и народа; по храпу и ржанию этих коней заключали о будущем. Перед началом битвы ржание их, как символ небесного грома, предвещало победу над врагами**. Гадание по ржанию лошадей было известно и между славянами***. У чехов сохранилось предание: когда отправлены были послы искать жениха для княжны Любуши, то белый конь привел их к пахарю Премыслу, пал перед ним наземь и своим ржанием указал в нем будущего владыку чешского народа. Когда лошади фыркают в дороге, то, по мнению белорусов, это предзнаменует успех и радостную встречу по приезде****. У лужичан девица, желающая узнать, выйдет ли она в течение года замуж, отправляется в полночь к дверям конюшни и, если услышит лошадиное ржание - принимает это за добрый знак; та же примета существует и в Германии*****. На Руси есть поговорка: "конь ржет - к печали (при расставании с родичами?), ногою топает - к погонке"******. 

______________ 

*О.З.1848, V, смесь, 10. 

** D. Myth., 622-9. 

*** Oп. Румян. Муз., 551-2. 

****Нар. сл. раз., 137. 

***** Voikslieder dеr Wеndеn, II, 260; D. Myth., 1067. 

******Архив ист.-юрид. свсд., II, ст. Буслаев., 55. 

Следы древнего обожания лошадей замечаются в тех целебных и охранительных свойствах, которые приписаны им наравне с весенним дождем и наговорной ключевой водою (т. е. водою, в которую брошен горячий уголь эмблема молнии). Так в наших деревнях больных умывают водою, которую не допила из ведра лошадь; в Пензенской губ. собирают обсекаемые в кузницах лошадиные копыта, пережигают на огне и дают нюхать больным лихорадкою*; в других местах под изголовье страдающего лихорадкою кладут конский череп**, а в Виленской губ. хворые выносят этот череп, вместе с кочергою, на перекресток и оставляют там - в надежде избавиться через то от лихорадки***. В старину славяне и немцы бросали в Ивановский костер лошадиную голову, чтобы отогнать от священного огня злых ведьм****. В Вятской губ. на кликуш, во время параксизма, надевают хомут с потной лошади*****; в Черниговской губ. если в какой-либо семье умирают дети, то бабка, с целью отогнать нечистую силу, берет новорожденного ребенка и трижды продевает его сквозь хомут. Для того, чтобы гребля (плотина) стояла крепко и болотный дядько (водяной) не разорял ее в полноводье, на Украине закапывают в ней кобылью голову. В апреле месяце водяной просыпается от зимнего сна голодный и сердитый; чтобы его умилостивить, в некоторых селах топят в реке лошадь, обмазав ей голову медом и привесив к шее два жернова. Так как водяной есть собственно дождящий Перун, низведенный во владыки земных вод (см. гл. XVI), то в этом обряде выражается мысль о пробудившемся в весеннюю пору громовнике, который топит коня-тучу в (324) дождевых ливнях: мед - метафора дождя, жернова - грома; облачный конь погибает в шумных потоках дождя, и вместе с его смертью прекращается гроза = утихает гнев раздраженного божества. Отсюда возникло верование, что для усмирения водяного, бурно вздымающего источники и реки во время их весенних разливов, необходимо топить лошадь - символический обряд, получивший значение умилостивительной жертвы. Украинские знахари относятся с особенным уважением к той траве, которая прорастает сквозь глазные ямки брошенного конского черепа, и стараются собирать ее для своих чар******. Кошубы, чтобы остановить кровотечение изо рта или носа, привязывают к спине мешочек с калом гнедой лошади*******. Выше мы привели эпическое выражение, что баснословные богатырские кони выбрасывают из заду горячие головешки, т. е. народная фантазия, олицетворяя облака и тучи в образе коней, испускаемое ими грозовое пламя уподобила лошадиному помету. Своими молниями Перун разбивает дождевые тучи и выводит из-за них ясное солнце; этим самым он прекращает ненастную погоду, приостанавливает потоки небесной крови = дождя. Забывая переносный смысл старинных метафор, народ стал употреблять лошадиный помет, как медицинское средство, останавливающее кровь********. Я. Гримм собрал свидетельства о религиозном почитании коней кельтами, вендами и германцами. Для охранения своих стад от моровой язвы венды втыкали головы лошадей и коров********* на заборах вокруг конюшень и хлевов; а для отогнания злых духов, которые (подобно домовому) истомляют коней в ночных поездках, клали в ясли лошадиную голову. Германцы, желая отвратить от дома опустошительное действие грозы и другие несчастия, ставили на шестах и наверху изб конские головы с разинутыми пастями, обращенные в ту сторону, откуда ожидали беду. В Голландии вешают лошадиную голову в свиных хлевах, а в Мекленбурге кладут ее под подушку больного**********. Известен также обычай прибивать на порогах подкову, как средство, предохраняющее границы дома от вторжения нечистой силы***********. В Поднестровье втыкают кобылью голову на кол плетня в огороде, "чтоб все родило"************. Позднее у германцевги у славян возникло обыкновение, вместо настоящих лошадиных голов, ставить наверху крыш их деревянные изображения - так называемые коньки. В русских деревнях коньки не только украшают кровли домов, но употребляются и внутри изб около печи и по обеим сторонам божницы (полка в переднем углу, на которой ставятся иконы)*************.18-го августа, в день св. Флора и Лавра, почитаемых покровителями табунов, крестьяне купают своих лошадей, убирают их гривы лентами, пригоняют кцеркви и после молебна окропляют их святою водою**************. 

______________ 

*Вест. Р. Г. О.1859, XI, 119. 

**Послов. Даля, 430. 

***Изв.Aк.H.,III,207. 

**** D. Myth., 585;Терещ., V, 52. 

*****Совр. 1856, XI, смесь, 3. 

******Рус. Бес. 1856, III, ст. Максимов., 82; Сахаров., II, 21. 

*******Этн. Сб., V, 80. 

********В Томской губ. от угара ставят в избе горшок с конским пометом (Этн. Сб., VI, 133). Если при покупке лошади она станет испражняться, то, вместе с нею, должно взять и выкинутый помет и отнести его на свой двор; не то не будут водиться лошади (Астрахан. губ.). 

*********О мифическом значении коров см. следующую главу. 

********** D. Myth., 624-6. 

*********** Die Gutterwelt, 149. 

************Ч. О. И. и Д. 1865, III, 157. 

*************Изв. археологич. общ., III, 258-271; IV, 169-171. 

**************Сахаров., II, 49; Владим. Г. В. 1844. 49. В старину русские князья воздавали своим коням, павшим в битве, честь погребения; в Ипатьевской летописи под 1149 годом читаем: "конь же его (князя), язвен велми, умре; князь же Андрей, жалуя комоньства его, повел и погрести под Стырем" (П. С. Р. Л., II, 47). 

Большая часть имен, даваемых в санскрите оленю, происходит от корней, указывающих на быстроту движения. То же понятие "быстро бегающего" животного (325) заключается ив слове олень, др.-слав. елень, пол. ielen, илл. jelin, чешс. gelen, литов. einis, греч. eлaфoc, eллoc, eллoc, др.-нем. elah (лось), англос. eich, скан. elgr, ирл. eilidh, кимр. eilon и elain (лань) - от санскр. корня г, аг - ire (ага - быстрый, ирл. агг- олень), который переходит в аl. il, еl (греч. eлaw, eлauvw - идти, aлnui - бежать, лат. ala - крыло, ala-cer - быстрый, др.-нем. flan=eilen - спешить, устремляться, ирл. ailim, allaim - идти, двигаться, а1 - лошадь, аill - поездка, ealaidhim - бежать, ealamh - скорый и пр.). Рус. лань, пол. lania, лит. lone, ирл. Ion имеют корнем rn, ran (rana - движение), с заменою г звуком l*. Поэтическая фантазия, допустившая сравнение стихийных явлений природы с быстроногим конем, с равным правом могла уподобить их и оленю. 

______________ 

*Пикте, I, 438-9. 

Вместе с золотогривым-золотохвостым конем народный эпос знает и золоторогого оленя*. В свадебной песне поется о нем: 

______________ 

*Н. Р. Ск., II, 28 и стр. 388; VII, стр. 43. 

Не разливайся, мой тихой Дунай! 

Не заливай зеленее луга; 

В тех ли лугах ходит оленюшка, 

Ходит олень - золотые рога. 

Мимо ехал свет Иван-господин (жених): 

"Я тебя, оленюшка, застрелю, 

Золотые роженьки изломлю!" 

Не убивай меня, свет Иван-господин! 

В некое время я тебе пригожусь: 

Будешь жениться - на свадьбу приду, 

Золотым рогом весь двор освещу (Москов. губ.). 

Или: В чистом поле все полынь-трава, 

В той полыни ходит белый олень, 

Белый олень - золотые рога. 

Иван-господин ездит-гуляет, 

На бела оленя он плеткою машет. 

Белый олень возмоляется: 

"Иван-господин! не маши плеткою, 

Я ведь тебе на время гожусь: 

Станешь жениться - на свадьбу приду, 

На двор взойду - весь двор освещу. 

В терем взойду - всех гостей взвеселю". (Саратов, губ.*) 

______________ 

*Сравни Рус. Бес. 1860, II, 79. 

Сербская колядка, обращаясь к хозяйке дома, рассказывает о св. Петре, который на праздник Рождества Христова выезжает на златорогом олене: 

У ранила стара мajкa 

Светоj цркви нa jyrpeн(ь)y; 

Cycтpeтe je свети Петар 

Ha jeленy златорогу, 

Златорогу и парогу. 

В другой сербской песне блеск золотых рогов оленя сравнивается с солнечным сиянием: 

Што се cиja кpaj горе зелене: 

Да л' je сунце, да л' je мjecечинa? (326) 

Нит' jе сунце, нит' jе мjесечина, 

Behдва златна рога ощелта*. 

______________ 

*Срп. н. пjecмe, 1,115-6,166. 

Старинная немецкая песня воспоминает о Солнцевом олене: 

Den Sonnenhirsch sah ich 

Von Sudcn kommcn, 

Von zweien am Zaum geleitet; 

Auf dem Felde standen 

Seine Pusze, 

Die Horner hob erгит Himmel*. 

______________ 

* Die Gotterwelt, 104. 

С поворотом солнца на лето соединялась мысль о возрождении творческих сил природы и приближающейся весне, устрояющей брак неба с землею. Из дальних зимних стран солнце устремляло свой возвратный бег в виде златорогого оленя, несущего свет миру; но как в образе коня олицетворялись и дневное светило, и вихри, и грозовые тучи, так и олень служил поэтическим символом для тех же самых -разнообразных явлений. Вот почему на Коляду славят выезд св. Петра (т. е. громовника, отпирающего весеннее небо - см. гл. XVIII) на златорогом олене. В Германии был обычай рядиться на Рождество и Новый год в оленьи шкуры и бегать по улицам, против чего еще в VI веке восставала церковь с своими осуждениями (о значении ряженья см. следующую главу)*. По свидетельству Ригведы, Маруты мчатся по небу на колеснице, запряженной антилопами; в Эдде четыреглавные ветра олицетворены оленями, поедающими листья мировой ясени, т. е. ветры рвут и разносят небесное дерево-тучу. Любопытный намек на представление грозового облака - оленем встречаем в русском поверье: с Ильина дня, говорят крестьяне, вода холодеет оттого, что в этот день олень купается (обмакивает в реку свой хвост, свою ногу)**, или, по другому выражению, холодеет она оттого, что олень насцал в воду. В Воронежской и в других губерниях связывают это поверье с Ильею-громовником, заступившим место древнего Перуна; 20-го июля он, по общему убеждению, разъезжает по небу, производит громы и, проливая дожди, купается в их потоках или мочится на землю. В числе других метафорических обозначений дождя стародавние предки наши уподобляли его и моче, испускаемой Перуном или облачным оленем (см. XIII главу). Потому с Ильина дня крестьяне перестают купаться; в некоторых же местах такое охлаждение воды относится ко времени более позднему: думают, что олень обмакивает свой хвост или ногу 1-го августа. 

______________ 

* Ibid., 237. 

**Вест. Р. Г. О. 1851, III, 5; Сахаров., II, 46. 

Быстрота зайца вошла в поговорку; сербы говорят: "брз као зец, као тица"*. Санскр. saya, cacaka - заяц, кролик от cac - saltare; от этого же корня производит Пикте др.-нем. haso (при посредстве формы kaca или kasa), литов. kiszkis и слав. заяц, предполагающее утрату одного слога, с прибавкою суффикса**. Относительно слова заяц мы склоняемся более к производству г. Ми-куцкого: в санскрите корень hi выражает понятие; двигаться, приводить в дви(327)жение; так как санскритскому h в наречиях славянских соответствует звук з, напр., vahami - везу, и так как понятия движения, быстроты и света постоянно обозначаются одними и теми же речениями, то, очевидно, областные русские зиять и зеять (блестеть, сиять) роднятся с санскр. hi. От корня hi происходят haj, hajami - ire и haja - equus, собственно: быстробегущий, слово, тождественное славянскому да-д"ць (заяц, чешек, zagic, серб. зец, пол. zajac); окончание /адь, ас образовалось по той же форме, как и в слове: мес-яць, miesiec^ санскр. mas***. Необыкновенная подвижность, прыткость зайца - в самом названии, данномэтому животному, уже сближала его с представлением быстро мелькающего света. У нас до сих пор колеблющееся на стене отражение солнечных лучей от воды или зеркала называется игрою зайчика; детское зая означает: огонь; в Курской губ. зайчики - синие огоньки, перебегающие по горячим угольям****. Индийский миф уподобляет зайцу лунный свет, и очень может быть, что такое уподобление родилось в то время, когда фантазия первобытного человека была поражена игрою лунного блеска на поверхности вод, колеблемых ветром. Чандрас, индийский бог луны, носит зайца, и самый месяц называется в санскрите caca-dhara (носящий зайца), cacanka и cacin (имеющий знак зайца, заячий). Верованиеэто уцелело между буддистами; монголы и жители Цейлона в пятнах луны видят изображение зайца. Рассказывают, что верховный бог Будда, пребывая на земле в виде пустынника, заблудился однажды в лесу и после долгого скитанья повстречал зайца. Слыша жалобы пустынника, что он голоден, заяц сказал ему: "разведи огонь, сжарь и съешь меня!" Будда развел огонь - и заяц прыгнул в пламя. Тогда Будда явил свою божественность, выхватил зайца из пламени и поместил его на луну, где он и виден до сего времени*****. Ипатьевская летопись упоминает о поклонении литовцев заячьему богу: "Миндог же посла к папе и прия крещение; крещение же его льстиво бысть: жряше богом своим в тайне (вычисляются имена языческих богов, между прочим, и "заячий бог"); егда выехаше на поле и выбегняше заяць на поле, в лес решения не въхожаше вну и не смеяше ни розгы уломити"******. Эта суеверная примета разделяется немцами, финнами и славянами. У нас верят, что если заяц или белка перебежит дорогу, то ожидай неудачи или какого-нибудь несчастия*******. "Щобы му заяц дороги не перебег!" - говорят в Галиции, выражая тем доброе пожелание путнику********.